Протоиерей Вадим Ильчук

«Боюсь быть невостребованным». Как перевозчик стал священником

Путь нашего сегодняшнего героя к священству был очень витиеват. Мальчик из глубоко воцерковлённой семьи сначала получил профессию тракториста-машиниста, потом работал на военной кафедре лесотехнического института, а с появлением своей семьи трудился лесорубом, бензопильщиком, помощником лесника. В 1990-е занялся частным бизнесом — транспортными перевозками. Как бизнесмен стал не просто священником, но благочинным двух округов нашей епархии — читайте в интервью с протоиереем Вадимом Ильчуком.

 

«Буду комбайнёром, трактористом или водителем — и такие люди живут!»

В детстве я хотел быть священником. Ходил в церковь каждое воскресенье, дедушке проповеди пересказывал. У меня в роду было много священнослужителей: дядя и другие родственники были батюшками, тётя — игуменья монастыря. Для нас это было не диковинкой, а чем-то само собой разумеющимся. Несмотря на то, что шли годы советской власти, все старались быть поближе к Церкви: кто-то ремонтировал храмы, кто-то ездил их расписывать. В селе шутили, что наш народ идёт или в бандиты, или в попы.

В школе я учился хорошо, но со временем одолела юношеская леность. Поначалу хотелось быть большим человеком, а потом решил: «Буду комбайнёром, трактористом или водителем — и такие люди живут!» Транспорт и автомобили привлекали меня с детства. Старший двоюродный брат научил меня водить, когда мне было лет десять. В девятом-десятом классе я приобрёл специальность тракториста-машиниста. Пытался поступить в Львовское художественное училище, потому что имел склонность к рисованию, но это оказалось очень сложно, а идти в оформители я не хотел. До армии немного поработал в колхозе, после демобилизации снова пытался поступить в художественное училище, но для этого нужны были серьёзные работы, которых у меня не было.

 

Мастер на военной кафедре, заместитель механика, работник лесничества, бизнесмен

В церковь я ходил всё время. Мог стать пономарём и даже иподиаконом, но почему-то боялся. Таланта к пению у меня не было, поэтому на клирос не брали, в итоге на службах я стоял у подсвечника — было у меня такое послушание. После армии я поступил на заочное отделение Львовского лесотехнического института. Там давали общежитие, ещё и заработать было можно. Работал на военной кафедре учебным мастером, мастером по производству и обучению водителей. Потом перешёл в гражданский гараж, работал заместителем механика. А через некоторое время поступил в семейно-строительный институт — женился! Стало не до учёбы, надо было содержать семью, поэтому пошёл работать в лесничество. Был лесорубом, бензопильщиком, помощником лесника. А потом Советский Союз распался, началась перестройка, стали открываться кооперативы, малые частные предприятия. Я начал искать себя в бизнесе, а именно — в транспортной сфере. Какое-то время занимался перевозками, автобусным бизнесом.

 

«Дядя Вадим, когда ты уже будешь батюшкой?»

Я знал, что первые христиане не рукополагали в священники до тридцати лет — в память о том, что Господь по закону иудейскому пошёл на проповедь в этом возрасте. Понимал, что быть молодым священником нет смысла, потому что ещё нет авторитета среди людей, потому и не стремился стать им до тридцати. В те годы случился раскол в нашей Церкви. В селе, где я жил, была очень сильная ячейка «Киевского патриархата». Они пытались отобрать старый храм, в итоге его закрыли, и мы полтора года молились на улице. Тогда нашей общиной было принято решение строить новый храм. Меня избрали организатором строительства. Когда к нам приезжали родственники, мои племянницы и крёстные дочери всегда спрашивали: «Дядя Вадим, когда ты уже будешь батюшкой?» Я в шутку отвечал: «Вот построим храм — и буду». Построили, расписывать начали. Снова тот же вопрос задают. Я отвечаю: «Вот распишем — и пойду в батюшки». Расписали храм — а я не собираюсь ничего менять. Думаю, так могло продолжаться долго, но однажды случилась беда: я ехал на своём маленьком автобусе и попал в страшную аварию.

 

Авария, изменившая жизнь

Это была новая точка отсчёта в моей жизни. Я понял, что Господь меня к другому зовёт, а я всё упираюсь. В итоге принял решение покончить с прошлым и начать новую жизнь, стать на путь священства. Не скажу, что это далось легко. Было страшно, да что там — и до сегодняшнего дня страшно из-за ответственности, которую Церковь возлагает на пастырей!

Я любил Церковь, меня всегда завораживало церковное пение — трогало порой до слёз. С другой стороны — что-то мешало. Я всегда любил танцевать, ни одна свадьба в селе не проходила без моих танцев. Любил в вальсе кружить, меня это всегда особенно радовало. Думал: стану священником — уже нельзя будет танцевать, придётся вести себя более аскетично, быть людям примером нравственности. Признаюсь: мне жаль было расстаться с привязанностями мирской жизни. Подвигнуть себя на перемены было очень трудно. Однако я очень благодарен Богу за то, что Он всегда всё устраивает лучшим образом, вот и меня встряхнул. Я остался жив, это главное. Да, потом были трудности — потому что после аварии автобус мой стал негодным. Шли 1990-е, заработать на стороне не было возможности. Родственники и добрые люди, спаси их Господи, помогли восстановить автобус и какое-то время, пока я не работал, продержаться на плаву. Хорошо помогали родители матушки, я им тоже очень благодарен.

 

В священники — своим путём

Итак, я решил быть священником. Собрал вещи и уехал в Краматорск, к сестре. Там владыка Иларион и отец Иоанн Устименко сказали: зачем тебе, тридцатилетнему здоровому мужику, ходить в пономарях? Давай, поступишь в семинарию и будем готовить тебя к рукоположению. Я согласился, потому что на тот момент был уже к этому готов. У меня имелся в запасе и другой вариант — можно было обратиться к тёте, игуменье Наталии, и попросить меня устроить, но я не хотел пользоваться положением. Тем более, что она сама учила: надо идти к своим — то есть оставаться на Украине, чтобы была возможность друг друга поддерживать. Так Господь и управил, что много лет я на Донбассе, сейчас уже начался новый виток истории — наши дети пришли в Церковь и служат Богу и людям.

В диаконы меня рукоположили в строящемся тогда Троицком соборе Краматорска, это было 7 декабря 1997 года, а 12 апреля 1998-го в Донецке владыка Иларион рукоположил меня во священники. Сначала я служил в Троицком соборе, откуда через полгода меня перевели настоятелем в Успенский храм Константиновки — там надо было наводить порядок, заниматься строительством.

 

Быть священником в конце 1990-х

Я учился в семинарии заочно. Нам, конечно, было сложнее учиться, чем современной молодёжи. Сейчас все сидят в интернете, где есть любая информация, какую только можно представить. У нас всё было иначе. Даже телевизора не было, зато были книжки. Можно было читать, готовиться к сессиям. У меня в Краматорске была прихожанка Нина, педагог, и мы с ней вечерами писали сочинения для учёбы, она меня подтягивала немного.

На первом приходе я был под крылом настоятеля, делал, что требовалось. Отцом Иоанном всё уже было решено, от меня требовалось только выполнить работу, куда-то съездить. А когда пришёл в свой храм, то все заботы легли на меня. Помню, машины не было, и я пешком в храм добирался. Но люди в те годы были другие: намного проще шли на помощь. Прихожу, бывало, в какую-то организацию, прошу трубу, чтобы отопление заменить — так нам и трубу давали, и сварщика, и краску, чтобы эту трубу покрасить. Но случалось всякое, в некоторых организациях приходилось довольно жёстко отстаивать свою правоту. Как бы то ни было, это была очень интересная работа. Не устаю повторять, что люблю её, ведь так приятно видеть результат труда — своего и помощников.

Всегда говорю, что боюсь быть невостребованным. Когда никому не нужен — вот это плохо. Если же нужен хоть кому-то, пусть даже только себе, это замечательно. Если можешь куда-то пойти, за кого-то попросить — это радость. Порой идёшь и не знаешь, чем всё закончится, что сказать и как. Но иной раз молчание или несуразное выражение могут помочь лучше удивительного красноречия, потому что люди чувствуют искренность.

 

Выбрал другое

Я рад, что на сегодняшний день многое получилось, что приход живой, люди есть. Это результат желания славить Бога и служить Его народу. Не раз думал, что тот транспортный бизнес, которым я занимался, был успешным, позволял остаться на плаву, можно было развить дело до серьёзных масштабов. Можно было создать своё предприятие, потому что у нас и в Крыму в те годы была работа, и международные перевозки можно было организовывать. Перспективы были хорошие, ведь мы стояли у истоков частного транспортного сервиса, но я выбрал другое и не жалею ни о чём.

Господь благословил меня стать благочинным двух округов — Иово-Почаевского в Константиновке и Торецкого. Стараюсь относиться к священникам так, как благословляет владыка Митрофан: быть с ними в хороших отношениях, ведь мы — братья. Призываю их к честному исполнению долга священника, это самое главное. У каждого свои взгляды на жизнь, все могут ошибаться. Главное — стараться идти в ногу с Церковью, вслед за своим архипастырем. Мы — на службе у Бога, надо это всегда помнить.

Беседовала Екатерина Щербакова